Сам себя считаю городским теперь я

Виктору Крессу 70.

Компании:

В марте 2012 года, то есть на самом излете президентского срока Дмитрия Медведева, Виктор Мельхиорович Кресс покинул пост главы исполнительной власти Томской области. Спустя годы это событие вполне можно оценить как очевидную глупость. В перипетиях 2014-17 годов Кресс для области был бы куда полезнее преемника, да и для вертикали Владимира Путина он является едва ли не идеальной фигурой – ни нам, ни им, все положенное исполню, но с местными вопросами как-нибудь разберусь сам, к вашему носу не всплывет.

Сейчас многие задаются вопросом – почему при «аграрии» Крессе в области еще теплилось что-то индустриальное, а вот при «производственнике» Жвачкине все наоборот ушло в поля и в пищевые производства. С одной стороны у нас, конечно же, серьезно отощали освоенные ранее недра, а новые при Викторе Мельхиоровиче – при всем обилии нужных слов – никто так и не освоил. Кресс давил на недропользователей и те действительно чувствовали региональную власть, однако сделать с ними он по итогу ничего не сумел. В томской нефти увязли индусы, ирландцы, сюда ездил американский нефтесервис – но в итоге все похоронил пришедший позже «Газпром». Полигон по баженовской свите уехал в ХМАО, а у нас уже шестой год подряд сокращаются как объемы добычи, так и инвестиции в добывающую отрасль.

Кресс не очень умел и любил работать с нефтяниками. Для него это было неизбежное зло – вспомнить только одну историю с Калюжным, за отправку которого в Москву было потрачено столько нервов, что хватило бы на постройку нескольких молочных ферм в новые сельскохозяйственные времена. А еще был ЮКОС и история со «скважинной жидкостью», которую поднял неутомимый Егор Лигачев. Лигачева – после десяти лет забвения – выбрала в госдуму Томская область, и Крессу за это неплохо прилетело от Ельцина. Ельцин не переваривал Лигачева, а Виктор Мельхиорович ничего не смог сделать поперек возвращения Егора Кузьмича в большую политику. Как сетовал сам Кресс, люди ехали из отдаленных сел на санях к избирательным участкам, и это был большой скандал.

Потом ЮКОС развалился, скандал вышел еще краше, и Крессу он тоже не понравился. Кроме того ему не нравились дела, происходившие с СХК и ТНХК – как никак, вещи чуть сложнее выращивания рапса, а в случае с атомом так и вовсе находящиеся на «международном» контроле. Нефтянка, атом и нефтехимия – по серьезному это и есть Томская область в плане экономики и значимости для федерального центра. Кресс в этих вопросах если не «мимо проходил», то уж точно не рубился как следует. Ну а с другой стороны, кто рубился? Разве что Сергей Жвачкин за ТНХК в структуре «Газпрома», но то уже корпоративное.

Заводы Кресс тоже любил не особо, в первую очередь – в личностном порядке. Главами томских заводов были люди, привыкшие к определенному статусу и министерской иерархии. Кто был для них Кресс? И он отвечал им плохо скрываемой взаимностью. Наверное, это отнюдь не самый главный фактор гибели томской промышленности, но все же кое-что тут есть.

В кризис 1998 Кресс поднял лозунг «Покупай томское» и помогло это, по сути, только аграриям и «пищевикам». Вам нужен мешок с гранулами полиэтилена? Вряд ли. С нефтью в этом плане еще проще, скинул в трубу, а там и разбираться не будут из Казахстана она или из Сургута – скупят и не поморщатся. Для машиностроения и чего-то сложнее обработки свеклы в то время было сделано крайне мало. Инновационный мираж не в счет, с ним до сих пор не могут разобраться до приемлемого конца. Лес? Трижды нет. Даже без знаменитейшей «Зеленой фабрики» там наворочено столько, что от последствий этого не спят заслуженные кинорежиссеры.

Кресс как исправный селянин не лез в городские пересуды, это и вошло в местный фольклор под брендом «медийная аномалия». Человек уже в начале 90-х понял, что если гражданам хочется побухтеть, то пусть они бухтят, вреда особого не будет – и это за десять с лишним лет до всяких Соловьевых. Сейчас многие из фигурантов тех времен сокрушаются на тему того, как их «полоскали» в СМИ. На вопрос о том, мешало ли это им в достижении чего-либо, выдают однообразное «да с чего бы?». Разве что платили другим СМИ в целях обеления образа, ну так и деньги были шальные, туда и сюда – оно без разницы.

К своему семидесятилетию Виктор Мельхиорович подготовил книгу воспоминаний. У нее сразу два названия – «Счастливые истины» и «Сельские истории». Кресс описывает события из 70-х и 80-х, времени своего аграрного триумфа и опеки со стороны государства в лице разнообразного начальства.

«Подъехали к гаражу, где собрали оповещенных заранее работников. Несколько десятков пар любопытных глаз уставились на меня. Стало не по себе. Мне только-только исполнилось 26, я был худющим как жердь, костюм носил 46 размера. Рыжая шевелюра. Физиономия красная от волнения. Видок еще тот! Какая-то женщина сказала вроде шепотом, но так, что услышали все: «Ну вот, пацана привезли!».

Нечто подобное, скорее всего, испытали в 1990 году местные зубры, которым из Первомайского района прислали архитектора юной демократии. «Пацан» в итоге пересидел едва ли не всех.

Кресс любил окружать себя женщинами. За политику у него отвечала Кречетова, за экономику Козловская. И это тоже во многом проявление «самоварного» подхода – купеческая изба, стол с пряниками, надежные помощницы без мужских амбиций. И женская рука до определенного времени в руководстве области чувствовалась, причем отнюдь не всегда это было чем-то плохим.

Период трансформации Томской области в нечто аграрное и пищевое Кресс встретил уже в Москве. Также как и новый кризис в экономике. Казалось бы, человеку, проведшему область через 90-е и неплохо справлявшемуся в совхозных делах 70-80-х, здесь самое время и место. Но нет, логика или ее отсутствие у нас работают особым образом.

Мы поздравляем Виктора Мельхиоровича Кресса с юбилеем и желаем ему только одного – сделать еще что-нибудь на благо Томской области.

Компании:

Читайте также: