Фото: shutterstock.com
Обед, входящий в расписание самых разнообразных катаклизмов (даже война, как известно, войной), настиг измученное 2020-м годом человечество в строго положенной ему точке – то есть в самой середине праздника.
Апокалипсиса не случилось, переживать и нервничать до поры надоело, а потому мир – за исключением некоторых особых случаев – как бы поставили на паузу. Статистика по вновь зараженным продолжает бить рекорды, зафиксированные экономические показатели весьма печальны, однако большая часть тревог явочным порядком перенесена на осень.
Вторая волна пандемии, что-то нехорошее с финансами и спросом, третье, десятое и прочее по списку – теперь это осенние заботы, задуматься над которыми предписывается как минимум в августе. Он ведь такой большой с виду, этот самый август.
Между тем, как раз к коллективному обеду был подан не самый интересный «за всю историю наблюдений» чек. Так, во II квартале ВВП страны сократился на 9,6% в годовом исчислении – цифры, как говорится официальные, а потому и несколько подслащенные. Говоря проще, страна не только потеряла приобретенный со II квартала 2019 года прирост (по итогам первых 3 месяцев 2020, к примеру, рост ВВП составил 1,6%), но и экономически съежилась на десятую часть от показателя годичной давности. Можно сколь угодно въедливо критиковать размеры российской экономики, но 10% от нее (точнее, от того, что в ней было год тому назад) это все-таки много.
В масштабах полугодия спад оценили в 4,2% при годовом прогнозе -4,8% ВВП, впрочем, уточнение этого прогноза будет проведено Минэкономразвития опять-таки в августе. Июньское падение, к слову, составило 6,4% и было охарактеризовано как «замедление» – в сравнении с -10,7% в мае и -12% в апреле это и в самом деле выглядит как нечто диетическое.
Столь резкий экономический спад кроме прочего обернулся «сбычей мечт» многих отечественных теоретиков – в стране таки случилось смягчение денежно-кредитной политики и насыщение экономики бюджетными деньгами. Собственно и ответ на извечный вопрос последнего десятилетия «Что должно случиться для того, чтобы ЦБ прислушался к этим советам?» был найден только сейчас. Да, от этого ответа отчетливо пахнет летучими мышами и прочей околочернобыльской романтикой – однако на меньшее регулятор, видимо, был изначально не согласен.
– Мы продолжили смягчение денежно-кредитной политики, в первую очередь учитывая, что все еще сохраняются риски отклонения инфляции вниз от 4% в 2021 году. Это связано со значительным снижением экономической активности, падением внутреннего и внешнего спроса. Восстановление, по нашей оценке, займет более полутора лет, что окажет сдерживающее влияние на динамику цен.
Эльвира Набиуллина, глава Банка России, 24 июля 2020 года.
Полтора года восстановления, низкого спроса и, как следствие, более низких кредитных ставок – вполне манящий вызов в духе какого-нибудь Тони Роббинса.
– С другой стороны, произошло существенное расширение по сравнению с апрелем бюджетных и иных мер экономики, что частично компенсирует снижение доходов, поддерживает потребление, инвестиции и способствует более быстрому оживлению экономической активности.
Эльвира Набиуллина, глава Банка России, 24 июля 2020 года.
Спасительные инъекции из кубышки в лучших традициях жанра были названы «бюджетным стимулом», причем общий размер стимула в сравнении с апрельскими ожиданиями был – и, наверное, не от лучшей жизни – увеличен вдвое. Прогноз Центробанка по снижению годового ВВП, между тем, остался практически тем же самым (в диапазоне 4,5-5,5%).
Бюджетных средств на поддержание экономики в ждущем чего-то режиме требуется все больше, результат, между тем, почти не прогрессирует даже в прогнозном отношении. Некий общенациональный план предполагает «выход к докризисному поквартальному ВВП к четвертому кварталу 2021-го».
По факту, это те же самые полтора года на очередное восстановление – только уже в профиль, то есть от Минэкономразвития. Вы помните, когда мы успели восстановиться от «шоков 2014-2015 годов»? И очень мало кто помнит, хотя кому-то, наверное, и повезло. Так вот, теперь цель заключается в том, чтобы восстановиться до точки, когда мы пытались вернуть что-то потерянное в попытках восстановить параметры 2007 года. В целевых показателях пока значится четвертый квартал следующего года – и это общенациональный план, если вы почему-то не знали.
Если говорить уже конкретно о Томской области, то в отчетном смысле кризиса здесь как бы пока что и нет. Ну, почти.
Томскстат, 22 июля 2020 года.
То есть год назад в I полугодии у нас был производственный спад в размере 2,7%, в этом тоже спад, только на 0,2% глубже в относительном выражении. Казалось бы, о чем печалиться?
Тем более что вызвано все это в основном снижением показателей нефтегазового сектора – за шесть месяцев 2020 года добыча нефти в Томской области сократилась на 11,5%, природного газа на 15,7%. Так как снижение добычи произошло бы и без истории с пандемией, то картину и вовсе можно считать почти что оранжевой.
Томскстат, 22 июля 2020 года.
Это текущие индексы обрабатывающей промышленности региона – приведенные темпы напоминают о Китае, то есть о докризисном Китае. Причем в прошлом году прирост этого показателя по месяцам (за исключением апреля и совсем уже аномального мая) был, скажем так, скромнее. Собственного говоря, по итогам I полугодия 2019 года в области и вовсе зафиксировали спад (-0,6%) производства в обрабатывающих отраслях.
Детализированный список с динамикой выпуска продукции дает немногое – что-то заметно выросло, что-то столь же заметно просело. Базовые вещи – лесоматериалы и пластмассы в первичных формах – в общем и целом удержали планку (снижение составило 1-3%). Прирост производства безалкогольных напитков (+15,6%) на фоне сокращения производства пива (-2,8%), что называется, ушел в никуда – здесь все решают более высокие цены и объемы. То же самое можно сказать о росте производства говядины (+18%), постельного белья (+191%) или средств ухода за кожей (+5,2%). Чем можно было с большим запасом перекрыть пусть и незначительное, но все же снижение в таких фундаментальных для региона обрабатывающих отраслях как деревообработка и нефтехимия – непонятно.
Томская область в I полугодии снизила производство электроэнергии на 5,5% (по данным Кемеровского РДУ на 6,9%), в июне это снижение составило 10,5% в годовом выражении. Между тем, потребление электроэнергии – а именно оно служит одним из главных индикаторов экономической активности – снизилось на 3,9% (в июне -9%). Снижение потребления объясняют параметрами деятельности томских нефтяников и выполнением договоренностей со странами ОПЕК.
Посевы зерновых и зернобобовых культур увеличились к уровню предыдущего года на 3 056,9 га (на 1,9%), из них пшеницы яровой сократились на 1 322,8 га (на 1,4%); посевы картофеля и овощей, включая овощи закрытого грунта по хозяйствам населения сократились – на 341,6 га (на 4,4%) и на – 149.3 га (на 8,7%) соответственно.
Томскстат, 22 июля 2020 года.
То есть в области – вкупе с «хозяйствами населения» – высадили меньше картофеля и прочих овощей «супового набора», и это опять же не совсем похоже на кризис.
Опережающими темпами растут объемы лесозаготовок.
Томскстат, 22 июля 2020 года.
Между тем, как уже отмечалось выше, в переработке лесоматериалов отмечается пускай и незначительный, но все же спад.
Томскстат, 22 июля 2020 года.
Розничная торговля – при всех перипетиях с доходами населения – демонстрирует прирост в 2,3%, причем даже в самом глухом во всех смыслах апреле спад ее объемов не достиг отметки 4%.
Но и это еще не все, год тому назад в рознице было отмечено нечто почти идентичное ситуации с производственным индексом – то есть тогда прирост оборота составил 2,4%. И если б не общепит со сферой услуг, то было бы и вовсе непонятно, о каком таком кризисе вообще идет речь.
Даже в бюджетном отношении происходит нечто удивительное – область от происходящего в ней теряет меньше, чем федеральный центр.
В федеральный бюджет за январь-июнь 2020 года перечислено 65 602,3 млн руб., что на 22,9% или на 19 458,9 млн руб. меньше относительно того же периода 2019 года.
В консолидированный бюджет Томской области за январь-июнь 2020 года поступило 24 113,3 млн руб., что на 11,6% или на 3 173,2 млн руб. меньше по сравнению с уровнем 1 полугодия 2019 года. Формирование доходов консолидированного бюджета Томской области за январь-июнь 2020 года на 92,6% обеспечено следующими налогами: НДФЛ – 43,6%, налог на прибыль организаций – 24,9%, имущественные налоги – 14,3%, акцизы по товарам, производимым на территории РФ – 9,8%. В январе–июне 2019 года на долю указанных налогов приходилось 93,1%.
ФНС России, 9 июля 2020 года.
Люди опытные и чуть более въедливые отметили бы, что «даже кризис наша область не может обставить так, как заведено у людей». Мы же спишем все именно на сезонный фактор и посоветуем дождаться осени – случается, что именно к ужину подают самое горячее.
