В окружающем мире – какой уровень и масштаб ни возьми – стремительно множатся затрагивающие нас «турбулентности и неопределенности». Для одних главным источником раздражения является международная повестка, от развития которой ожидают всякого – «адских санкций», закрытия части мировых рынков, коллапса рубля и даже большой войны. Другие озабочены тем, что надоевшая прежде местная «стАбильность» также пришла в не совсем понятное движение. Людей настораживают участившиеся аресты, кадровые перестановки (или же их перспективы), внезапно вскрывающиеся конфликты и прочее, сулящее сбой привычных настроек.
Сам по себе пессимизм, которому теперь точно есть где разгуляться, является для Томска таким же естественным явлением как местный тополь. У него есть богатая история, полезные функции и сезонная активность, при этом у многих он вызывает аллергию и вполне понятный зуд в самых нежных местах. Представить то, что в Томске исчезли тополя и интенсивный бухтеж попросту невозможно – это будет уже совсем другой город для принципиально других людей. Однако и увлечение декоративным пессимизмом может привести к дурному, то есть к выплескиванию чего-то ценного вместе с известной всем половиной стакана.
Долгие годы усилия по развитию томского экспорта воспринимались многими чем-то вроде блажи, оплаченной на сдачу от продажи нефти и необработанной древесины (так называемого «кругляка»). Между тем, по итогам трех кварталов нынешнего года, в структуре регионального экспорта в дальнее зарубежье продовольственные товары заняли 27,2%, топливно-энергетические товары (учитываемые именно как томские) ровно на 1% меньше, древесина и изделия из нее – причем с минимальной долей «кругляка» – 29,3%.
Это значит, что регион, в общем и целом равноудаленный от границ с этим самым дальним зарубежьем, вывез туда съестной продукции почти на ту же сумму, что и по двум другим экспортным «китам». И это несмотря на всю рискованность местного земледелия и прочие «органические» препоны, о которые будет сказано ниже.
Источник фото: сайт Администрации ТО
Кроме того, около 14% стоимостного объема экспорта в дальнее зарубежье составила продукция электротехнической и приборостроительной отраслей – прежде всего, речь идет об ускорителях частиц и изолированных проводах.
Быть может, речь идет о небольших суммах и мелеющих потоках? С одной стороны, объем экспорта в дальнее зарубежье по итогам трех кварталов действительно просел на 5% в годовом выражении, однако основной причиной тому стало снижение физических объемов поставок нефтепродуктов и древесины. В итоге по сравнению тремя кварталами прошлого года стоимостной объем экспорта топливно-энергетических товаров в дальнее зарубежье сократился на 9,7%, древесины и изделий из нее – на 14,5%. При этом объемы поставок машиностроительной продукции выросли на 5%, продовольственных товаров – на 8%.
В целом по итогам трех кварталов рост товарного экспорта из Томской области составил 34,6% – до $304,8 млн, что совсем немногим меньше итогового показателя за весь 2020 год. География поставок томской продукции при этом увеличилась с 63 до 69 стран мира. 436 из 462 компаний-экспортеров представляли сегмент малого и среднего бизнеса, при этом только за девять месяцев нынешнего года этот показатель увеличился на 12%.
Заметьте, что все это время речь шла именно о товарных поставках и не касалась бурно растущего сегмента экспорта услуг, достаточно проблемно считываемого государством. То есть по итогам прошлого, сугубо пандемийного и кризисного года речь шла о $60 млн, данных по нынешнему году пока нет – известно лишь то, что решения томских IT-компаний используются уже в 175 странах земного шара.
Общий объем экспортных поставок в страны ближнего зарубежья, так или иначе (например, как Украина) входящие в СНГ, за девять месяцев вырос в 1,7 раза и составил $201,1 млн. Наибольшие темпы роста товарных поставок в эти страны зафиксированы по таким позициям как машиностроительная продукция (+48,2%), топливно-энергетические ресурсы (+49,5%), пищевая продукция (+150%), древесина (+170%) и продукция химпрома (+230%).
То есть существующая структура распределения экспортных потоков, кроме прочего, свидетельствует о том, что та же самая игра в белорусские креветки возможна в обе стороны. Поэтому и появление узбекской органической продукции с сибирским послевкусием – разумеется, в самых крайних случаях – также может считаться фантастикой лишь до известной поры.
Ну а если совсем серьезно, то во всем этом следует отметить как минимум три важных момента.
Во-первых, многие томские компании, добившиеся успеха в части экспорта за последние годы, изначально не планировали поставлять что-либо за рубеж. То есть планка нашего внутреннего рынка – при всех его сопутствующих предрассудках – уже позволяет осваивать весьма «привилегированные» территории. Что, в свою очередь, открывает возможности для тех, кто еще не пробовал, но уже вполне держит марку.
Во-вторых, диаметральные представления о том, что все ценят «грит пауэр оф сайберия анд итс экология», также, мягко говоря, неоднозначны. Даже в странах почти что бывшего СНГ, а также в европейских регионах России Сибирь считается чем-то диким и ядовито «клюквенным». И в том, что подобное мнение постепенно меняется и очищается от токсичных стереотипов, также «виновата» многолетняя и далеко незаконченная работа.
В третьих, речь и в самом деле идет о длительном и нелинейном процессе, который, тем не менее, обеспечивает все большую отдачу. Программы, визиты, миссии, выставки, повторные визиты – все это в итоге начинает приносить свои плоды.
Нужно ли говорить о том, насколько хрупкими являются результаты такой многолетней работы в мире товарного и технологического изобилия? На наш взгляд, что бы ни произошло с Томской областью в ближайшем (да и не только) будущем, это направление необходимо защитить в числе приоритетных. Повторное доказывание отсутствия радиоактивных медведей, служащих пьяными охранниками при базе сбитых НЛО, обойдется нам еще лет в двадцать.
