Источник фото: сайт ТГАСУ
– Сергей Николаевич, как вы оцениваете нашумевшую идею о концентрации земельного и градостроительного менеджмента на уровне областной власти?
– Исходить нужно из того, что передача полномочий главного архитектора и архитектурного управления муниципалитета в адрес региона неправомерна сама по себе. Может быть, некоторые об этом не знают, но в Градостроительном кодексе данная функция прописана именно на муниципальном уровне. Посмотрите статьи 7 и 8 о распределении полномочий, и все станет ясно.
Речь ведь не только о том, чтобы заказать генеральный план, выполнить функцию заказчика строительства или согласовать застройку какого-либо участка или объекта. Кроме всего прочего, это полномочия в сфере реализации и сопровождения генплана, градостроительного развития территории муниципального образования и других важных вопросов.
Исходя из этого, и предусмотрено наличие архитектурного управления и главного архитектора в каждом муниципальном образовании. Кстати говоря, на уровне области их может и не быть, что связано опять с полномочиями на уровне субъекта РФ, а вот на муниципальном уровне – в обязательном порядке.
Поэтому сама постановка такого вопроса не просто некорректна – она противоправна и опрометчива.
– Между тем, эта инициатива подается в качестве антикризисной меры, призванной разрешить очевидные проблемы городского управления в профильных сферах.
– На мой взгляд, главная проблема заключается в том, что региональный департамент строительства и руководство области, включая губернатора, не уделяют должного внимания стратегическому планированию градостроительного развития.
В норме работающая схема выглядит следующим образом. Градостроительный кодекс предписывает разработку схем территориального планирования и генеральных планов. Результатом этой работы является составление комплексных программ развития муниципальных образований, которые впоследствии складываются в комплексную программу развития региона.
Говоря простым языком, муниципалитеты прописывают в соответствующих документах все свои «хотелки» и потребности в развитии социальной, инженерной и транспортной инфраструктуры. Затем все это структурируется в виде иерархии приоритетов – как известно, «хотелок» может быть много, при этом денег хватает далеко не на все. Поэтому в каждом таком документе составляется рейтинг в части того, чего мы хотим в первую очередь, а что можно отложить на потом.
По итогам всей этой работы формируются программы строительства, учитывающие (и это очень важный момент) специфику существующих бюджетных отношений.
– В чем именно заключается эта специфика?
– Сегодня мы движемся к чему-то похожему на модель, существовавшую в советские времена. Напомню, что тогда страна была устроена по типу большого завода, внутри которого происходило плановое и централизованное распределение так называемых лимитов капвложений.
Нынешняя бюджетная система предполагает схожее распределение средств. К примеру, в Томске остается 9 или 10 процентов от собираемых налогов, в итоге бюджетная обеспеченность одного жителя города составляет 42 тысячи рублей. Что мы можем сделать на эти деньги? Какой-то обязательный социальный минимум, наверное, можем, однако о развитии инфраструктуры речи точно не идет. Для сравнения – в Москве этот показатель равен 410 тысячам на человека, плюс существенные деньги по нацпроектам и прямые инвестиции. Именно поэтому она развивается, а мы нет.
Фото shutterstock.com
– И что же со всем этим делать?
– Во многих других регионах хорошо поняли суть этой системы, поэтому их власти составляют комплексные программы развития, определяют перечень объектов на ближайшую перспективу и заказывают за счет средств муниципального или регионального бюджетов необходимую проектную документацию. Затем готовые проекты везут в Москву, согласовывают их с профильными ведомствами и выбивают требуемые деньги.
У нас все это работает, скажем так, недостаточно хорошо. Поэтому мы либо получаем деньги вдогонку (когда освоить их весьма проблематично), либо не получаем вовсе. В качестве примера приведу комплексную программу развития Томского района. Поликлиники в «Южных воротах» и «Северном парке» должны были построить в 2016 году, при этом в первом случае к строительству приступили совсем недавно, более того – проектную документацию на объект заказали в Ростове-на-Дону непонятно у кого. В результате многое – в частности, подъезды и парковки – попросту не были проработаны проектировщиками, работающими на «удаленке».
Нюанс заключается в том, что именно этими вещами и должны заниматься муниципальные архитекторы. На уровне области, наверное, имеет смысл централизовать функции заказчика и привлечения федеральных средств – конкретикой реализации проектов должен заниматься муниципалитет.
Что касается «Северного парка», то поликлинику в нем все же построили, и часть проблемы она купировала. Однако по факту строили ее не на бюджетные деньги – это частная организация, поэтому подавляющая часть населения ездит в Тимирязево и возит туда маленьких детей. В чем причина? Ответ тот же самый – у нас не налажена система стратегического планирования в градостроительстве.
– Здесь возникает неизбежный вопрос о том, как мы дошли до жизни такой?
– В свое время муниципалитет обладал собственным архитектурно-планировочным управлением, занимавшимся разработкой проектной документации. То есть город имел в своем распоряжении структуру, которая могла оперативно делать какие-то вещи, позволяющие не встревать в отношения с коммерческими проектировщиками. Где она теперь? Ее нет.
Более того, за последние 20 лет у нас практически полностью разрушилась система проектирования в строительстве. Исчезли крупные проектные организации (Томскгражданпроект, Сельпроект, Теплоэлектропроект, Томгипротранс), очень многое сделавшие для города и области.
На протяжении десяти последних лет томское проектное сообщество предлагало властям создать региональный институт (хотя бы один вместо многих исчезнувших), однако денег на это в бюджете нет. При этом понятно, что пока мы не восстановим систему проектирования, проблемы – вроде тех, что были с бассейном «Звездный», хирургическим корпусом онкодиспансера и прочими нашумевшими объектами – никуда не денутся. И речь не идет о чем-то запретительном для иногородних проектировщиков – если они сделают по-настоящему лучше, никаких вопросов к этому быть не может. Местный институт позволит установить планку качества, необходимую для нормальной работы строителей и отсекающую изготовителей проблемных проектов.
– То есть нужен некто, способный донести все это до уровня принятия решений?
– Какое-то время подобным раздражителем выступал экспертный совет при профильном заместителе губернатора – мы собирались, разбирали доклады по перспективным проектам, высказывали свои замечания.
Сегодня у нас нет даже этого, совет не собирался больше двух лет. В городе чем-то похожим занимаются депутаты, среди которых есть профессионалы в строительном деле, однако, на мой взгляд, подобный орган необходим именно на уровне области. При муниципалитете – точнее при его главном архитекторе – должен функционировать градостроительный совет, состоящий из представителей отрасли. Юристы, которые сейчас буквально везде, в нем не нужны – их учат не создавать, а уходить от ответственности. Чем они и занимаются с разным успехом.
– При всем этом именно в областном центре разразился по-настоящему глубокий градостроительный кризис.
– В том, что произошло в Томске, виновата, прежде всего, администрация города и в значительной мере ее бывший глава, увлекшийся непродуманными и популистскими действиями. Главный пример – норматив по парковкам, сверстанный под пожелания населения.
По факту, проблему, плохо разрешимую с учетом нашей бюджетной обеспеченности, решили переложить на застройщиков. Итоги неутешительны – цены на жилье предсказуемо выросли невообразимыми ранее темпами, участки вокруг новостроек закатали в асфальт, при этом мест все равно не хватает и по вечерам люди буквально дерутся за редкий свободный клочок заасфальтированной земли.
Больше того, все это опять-таки противоречит своду градостроительных правил. По уму и закону в структуре генплана нужно было проработать программу строительства парковочных мест – отдельно для жилья и отдельно для коммерческой зоны, включая центр.
Определились с местами для строительства паркингов – город дает землю, частник строит паркинг, город через ужесточение правил обеспечивает его заполненность. Таким образом, любителей парковаться под окнами и на газонах можно было сразу приучить к порядку, да и вообще снизить количество автомобилей в непосредственной близости от домов. Однако это было непопулярно, и мэрия пошла другим путем.
– С другой стороны, она должна прислушиваться к тому, что излагают активисты. В том числе через механизм общественных слушаний.
– По моему мнению, общественные слушания в их нынешнем виде являются апофеозом популизма. Главным аргументом при согласовании проектов должна выступать утвержденная градостроительная документация. То есть, когда мы говорим о развитии города в целом и о размещении объектов в составе генплана и схемы территориального планирования, эти вопросы также обсуждает общественность. Профессиональная общественность.
Другая общественность вступает в дело при обсуждении застройки конкретного участка, при этом она, как правило, хочет жить с видом на лес в центре города. Нужно понимать, что конфликты, изначально присущие городам, всегда решаются в пользу города, а не отдельных индивидов. И в итоге все это решается в судах, где и пригождаются юристы.
Для того чтобы не доводить такие конфликты до крайности и абсурда, нужно действовать в рамках Градостроительного кодекса. Главный архитектор заказывает и принимает грамотную проектную документацию, он же возглавляет градостроительный совет, в который приглашает профессионалов и отдельных представителей общественности или депутатов, имеющих определенное представление о предмете. И уже это признанное профессиональное сообщество, имея на руках все необходимые аргументы, разрешает назревающие конфликты. Альтернативой является знакомый всем хаос с руганью и требованиями в духе «сделайте, как я хочу».
– Завершая беседу – в каком направлении необходимо менять систему?
– Система должна соответствовать Градостроительному кодексу и здравому смыслу. Скажу больше – в общем и целом все уже было сделано, и предыдущие десятилетия доказали работоспособность этого формата. Ломать – не строить, а для того чтобы строить, нужно встраиваться в существующий формат бюджетных отношений. Не сидеть и ждать, пока кто-то даст денег, а формировать планы развития, отстаивать их и находить необходимое финансирование. Ну и, конечно же, поддерживать местных застройщиков, с которыми проще работать и договариваться. Сейчас их регулярно травят надзорными органами, и зачем это делается – решительно непонятно.
