У 74 дотационных российских регионов (в 2018 году только 11 субъектов федерации признаны не нуждающимися в дотациях) «нянька» на всех одна. И она находится в Москве по адресу ул. Ильинка, 9 – в доме, обозначенном как «Министерство финансов Российской Федерации».
При таком раскладе на всех денег не напасешься, поэтому они выдаются по исполнению определенных нормативов. О явлении как таковом мы уже писали.
Помогать ведь надо нуждающимся? Молоко за вредность – большая и давняя традиция. С другой стороны, подкармливать разумнее тех, кто эффективнее усваивает этот продукт. Прошел контрольное взвешивание, показал достойный привес – получи поощрение, глядишь, и другие толстеть потянутся. Но ведь с третьей стороны, зачем их подкармливать, если они уже и так эффективные? Ведь помогать нужно нуждающимся?
И что конкретно делать регионам: прибедняться или пытаться демонстрировать растущую эффективность? А ведь есть еще и амбиции регионального руководства. Нетривиальная задача со многими неизвестными.
В результате доппаек за эффективность решили выдавать отдельно, то есть в виде федеральных грантов. Нуждающимся по потребностям (дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности), отличившимся по заслугам (те самые гранты).
Возьмем Томскую область, которая, к примеру, демонстрирует передовые показатели в СФО по уровню безработицы (официально самая низкая в округе – 4,8%) и усредненным зарплатам. Да и вообще, общая статистика региона находится, что называется, на уровне. Заметно ли это помогает ей в большом деле увеличения надоев с Минфина?
В 2018 году на выравнивание бюджетной обеспеченности Томской области планируется выдать 4,15 млрд рублей. Бурятии при этом полагается 18,3 млрд, Кемеровской области – 7,2 млрд. Бедствует ли Кузбасс? Больше ли жителей в Бурятии? Двукратное нет.
В Бурятии по последним данным проживает 985 тысяч человек, в Томской области 1,08 млн. Средний доход на душу населения Кемеровской области в декабре 2017 составил 28,3 тыс рублей (в Томской области – 33,4 тыс), хотя вне статистических абстракций еще неизвестно «у кого реально толще».
Что же до эффективности управления, то по итогам 2017 года Кемеровская область нарастила собственные доходы консолидированного бюджета едва ли не в полтора раза. Критерий – важнейший для московских чиновников.
«Правительство РФ решило выделить 20 миллиардов рублей регионам, которые показали наилучшие результаты социально-экономического развития. В соответствии с постановлением Правительства от 23 декабря 2015 года №1408 бюджетам субъектов Федерации, достигших наилучших результатов по социально-экономическому развитию территорий, предоставляются межбюджетные трансферты из федерального бюджета в целях стимулирования темпов их социально-экономического развития. Всего регионов, которые попали в рейтинг — 40. К большому сожалению Кемеровская область отсутствует в данном списке, в отличии от 5-ти своих соседей по СФО».
Кемеровский сайт «Открытый город», 13 декабря 2017 года (орфография и пунктуация сохранены).
Приведенный источник не является СМИ, проектом занимается местный энтузиаст. Который и сожалеет вместе со своей аудиторией о сложившемся раскладе.
Пресс-служба Кемеровской областной администрации прокомментировала все это следующим образом:
«9 декабря 2017 года Министерство экономического развития РФ опубликовало оценку итогов социально-экономического развития субъектов Российской Федерации за 2014-2016 годы.
Кемеровская область не попала в число субъектов – получателей гранта, так как из-за резкого падения цен на уголь и металл налоговые доходы консолидированного бюджета в 2012-2013 годах снизились на 13,5 % по сравнению с 2011 годом, и только в 2017 году Кузбасс со значительным ростом налоговых доходов бюджета восстановил ранее утраченные позиции».
Экстраполируя полученное на перспективу, можно предположить, что поощрение за нынешнюю эффективность (ну или за рост цен на сырье) Кузбасс получит не так чтобы скоро.
Согласно упомянутому выше постановлению №1408, для оценки развития регионов применяются разбираемые нами показатели эффективности местных властей, предусмотренные постановлением №1142. Для тех, кто запутался в нумерации – правительство периодически меняет правила поощрения, перекраивая формулы и методики. Показатели эффективности при этом никуда не деваются. Разве что разбавляются новыми «правительственными приоритетами». Например, постановлением №1430 количество регионов, между которыми делится поощрительный фонд, выросло с 20 до 40 (в следующий раз обещают остановиться на 30). Ну и гранты на этот раз назвали трансфертами.
Его же в итоге лишилась Кемеровская область, не попав в список «40 самых эффективных»?
Общий объем поделенных между регионами средств составил 20 млрд рублей, чуть больше, чем обещано Ставропольскому краю на выравнивание бюджетной обеспеченности в 2018 году.
В итоге, к примеру, Красноярский край получил «за эффективность» почти 1,4 млрд рублей, однако по дотациям «за бедность» потерял сразу 2,4 млрд в сравнении с 2017 годом.
Томской области из общих 20 млрд досталось 543,3 млн рублей, на которые можно построить половину новой типовой школы.
О том, что с 2018 года дотации «за бедность» также будут рассчитываться с учетом показателей развития регионов, мы писали в самом начале этого года. Выходит так, что формальная (статистически учтенная) эффективность местных властей, проникает и в «богадельные» вопросы.
Теперь к некоторым текущим статистическим показателям Томской области, используемым для оценки эффективности работы исполнительной власти региона. В полном их списке присутствуют индикаторы уровня преступности, ожидаемой продолжительности жизни при рождении и даже некая оценка со стороны населения. Мы остановимся на сугубо экономических вещах, которые правительство будет учитывать при расчете положенных области «пряников».
Итак, оборот продукции (услуг), производимых малыми и микропредприятими, а также ИП, в 2017 году составил 297 млрд рублей против 231 млрд в 2016 и 337 млрд рублей в 2015 (в действовавших ценах).
Объем инвестиций в основной капитал за исключением бюджетных средств в 2017 году снизился до 89,6 млрд рублей (против 98,4 млрд в 2016). При этом (вопреки всей прочей информации по вопросу) в том же 2016 данная методика отмечает рост вложений в экономику области – с 97,6 млрд в 2015.
Реальные располагаемые денежные доходы населения продолжили падать – в 2017 на 8,3% к предыдущему году, в 2016 на 8,6%. Впрочем, при желании в сходстве этих чисел можно разглядеть и некоторую стабильность.
Индекс производительности труда рассчитан лишь до 2016 года включительно. В 2015 он вырос по отношению к предыдущему года на 1,9%, в 2016 на 0,8%. Не самые плохие для СФО результаты, хотя и до лидеров по итогам 2016 года нам далековато – в Красноярском крае речь шла о 3,3%, в Иркутской области 4,7%. Впрочем, оба региона годом ранее уходили в небольшой (около процента) минус, так что во всем этом есть и доля так называемого «отыгрыша».
Доля продукции высокотехнологических и наукоемких отраслей в ВРП по итогам 2016 года (21%) в СФО оказалась выше только в двух регионах – Бурятии и Тыве. Что все это значит, не совсем понятно. Радует опять же стабильность – с 2013 по 2016 показатель оставался практически неколебимым. Хотя если посмотреть на вопрос с другой стороны, то получится, что статистика так и не разглядела заявленный местный властями «неуклонный рост наукоемкой продукции в ВРП».
Ну и наконец, в 2017 году у нас на целый процент (с 17,3% до 18,3%) выросла доля населения с доходами, не превышающими региональный прожиточный минимум.
Вы бы на месте ответственных граждан в правительстве дали за такую противоречивость еще полмиллиарда? Вот и там, наверное, считают по-разному. Хотя если с динамикой собственных доходов (напомним, что с этим плохо) снова откровенно не заладится, то расчет рискует стать весьма простым.
