Фото: группа Администрации Томска Вконтакте
Нынешние новогодние праздники должны были всерьез порадовать любителей парадоксов и прочих причинно-следственных изломов. Судите сами – старым был объявлен по-настоящему новый и во многом уникальный 2020-й. Новым же назвали год, от которого ждут возвращения некогда привычного уклада и в котором многих из нас накроет «отложенным прошлым».
Читающие эти строки уже, скорее всего, знают, чем кончилась история со сроками «антивирусного» моратория на внешние банкротства и взыскания. В нашей реальности никакой определенности на этот счет еще нет. Одни ждут шквала заявлений от тех, кто спешит воспользоваться правом «первой банкротной ночи», уже в ночь с 7 на 8 января. Другие отодвигают эту дату на 11-12 число (выходные в их понимании священны), третьи и вовсе прогнозируют очередное продление моратория – просто потому, что ослабленная экономика вирусом экономика пока не готова к возврату в «самостоятельное» прошлое.
«Дата снятия моратория принципиальна для многих кредиторов подмораторных компаний. С этого момента они смогут требовать ранее уже взысканную задолженность в рамках исполнительных производств, начислять пени и неустойки на долги, возникшие до объявления моратория, а также использовать такой инструмент давления, как инициирование процедуры банкротства своих должников. Пока от этого локально ограждена весьма значительная часть бизнеса: сейчас в «мораторных» списках порядка 14,6% от всех зарегистрированных в РФ компаний и около 40% ИП – всего около 2,13 млн».
Интерфакс, 29 декабря 2020.
По оценке Центра стратегических разработок, каждое четвертое предприятие в России подвержено риску банкротства. И хотя в целом по стране за три квартала 2020 года число банкротств юридических лиц сократилось на 19%, в Томской области был зафиксирован более чем девятипроцентный рост этого показателя. То есть мы умудрились прирасти – причем едва ли не на десятую часть – в условиях этого самого моратория. Вопрос о том, как именно прирастет этот показатель в условиях возврата к прежним правилам игры, имеет особое новогоднее значение.
В нагрузку к этому на уровне правительства уже анонсировано пускай и постепенное, но все же неуклонное сворачивание мер государственной поддержки. По словам главы Минфина РФ Антона Силуанова, весь нынешний год будет посвящен «плавному» возвращению к «нормальному бюджетному процессу и бюджетному правилу». В свете осеннего обострения эпидемиологической ситуации подобная риторика была приглушена, однако сами «реставрационные» планы никуда не делись. А что такое возврат к бюджетному правилу? Говоря простым языком, это, прежде всего, отмена налоговых поблажек, отсрочек и льгот, другими словами – прямое возвращение в март 2020-го. То есть уровень государственной нагрузки откатывается к отметке девятнадцатого года, уровень выручки в большинстве своем остается на уровне двадцатого.
По самым свежим данным, озвученным Михаилом Мишустиным, одно лишь прошлогоднее снижение ставки страховых взносов для субъектов МСП стоило государству 350 млрд рублей. И раз уж нам об этом столь заботливо напомнили, то и рассчитывать нужно отнюдь не на аттракцион невиданной щедрости.
«В настоящее время наблюдается сложная ситуация в работе малого и среднего бизнеса (МСБ). Треть компаний может перестать функционировать в результате второй волны коронавируса COVID-19. Об этом на Общероссийском гражданском форуме – 2020 заявил глава Счетной палаты Алексей Кудрин.
По мнению Кудрина, государство должно в значительной степени увеличить поддержку МСБ, а также населения. Для этого, как отметил он, есть все ресурсы. «Вторая волна требует большей поддержки, чем было в первую волну»,— считает глава Счетной палаты».
РБК, 28 ноября 2020.
С учетом того, что Кудрин давно превратился в экономическую версию Жириновского (последнему доверено озвучивать отвергнутые государством страхи и чаяния), веры в «большую поддержку» остается совсем немного.
Добавьте сюда повсеместные фобии по поводу отмены льготной ипотеки (то есть отката ставок на уровень того же лета 2020-го), и вы окончательно поймете специфику как бы нового 2021 года.
Говоря о демографии томского предпринимательства (мы ведь должны знать, треть чего именно гражданин Кудрин приговорил к исчезновению) нужно изначально провести грань между двумя самыми актуальными реестрами.
Единый реестр субъектов МСП, формируемый налоговой службой, содержит сведения о 39 611 субъектах по состоянию на 10 января 2021 года. Из них на долю юридических лиц приходится 18 641, на ИП – 20 970 субъектов. В январе 2020 года речь шла о 42 128 субъектах МСП (20 047 юрлиц и 22 081 ИП). Снижение показателя очевидно и обжалованию, по всей видимости, не подлежит.
В статистическом регистре Росстата учитываются юридические лица, распределенные по утвержденным видам деятельности. Так вот, по состоянию на 1 ноября (данные опубликованы в середине декабря) в Томской области насчитывалось 26 165 юрлиц. В целом за январь-октябрь на учет было поставлено 1 195 организаций, снято с учета – 1 721.
В строительстве область потеряла 249 организаций, приобрела – 223. В торговле и ремонте автотранспорта речь идет о 626 и 376 соответственно, в сегменте обрабатывающих производств – 130 и 95. Из общего массива снятых с учета организаций в государственной собственности находилось 14 субъектов, в муниципальной – 15, иностранной – 28, в смешанной – 6 юридических лиц.
Что же касается занятости населения, обеспеченной этими самыми юридическими и не вполне лицами, то по состоянию на конец года картина выглядела следующим образом.
«К концу ноября 2020 года в органах государственной службы занятости состояло на учете 35 081 незанятых трудовой деятельностью гражданина. Из них 32 346 человек имели статус безработного. Уровень регистрируемой безработицы составил 5,98% от численности рабочей силы».
Томскстат, 21 декабря 2020.
То есть в ноябре 2020 года число официальных безработных в Томской области превышало показатель годичной давности в 5,7 раза. Больше было только по итогам октября.
В октябре среднесписочная численность работников обрабатывающих отраслей снизилась на 2,7% к октябрю 2019 года (до 40 592 человек). В производстве пищевых продуктов снижение составило 11,6%, в деревообработке – 1,2%, в химпроме – 9,1%. Сегмент добычи полезных ископаемых в плане среднесписочной численности занятости просел на 8,7% (до 11 264 человек).
По итогам десяти месяцев 2020 года, обобщенный финансовый результат (прибыль минус убытки) средних и крупных организаций Томской области составил чуть более 6 млрд рублей. Годом ранее речь шла о 63,5 млрд – то есть в плане прибыльности этот сегмент сдулся более чем в 10 раз.
Прибыль при этом продемонстрировала большая часть таких компаний – 277 организаций получили прибыль в размере 34,3 млрд рублей, 132 организации зафиксировали убыток на сумму 28,2 млрд рублей. За год (то есть к январю-октябрю 2019-го) чистые убытки выросли в 4,1 раза, совокупная прибыль оставшихся в плюсе увеличилась на 48,8%. Доля убыточных организаций составила 32,3% против 34,5% годом ранее.
«На 1 ноября 2020 года суммарная задолженность по обязательствам составила 492 445,7 млн рублей, из нее просроченная – 26 223,2 млн рублей или 5,3% от общей суммы задолженности (на 1 ноября 2019 года – 2,7%, на 1 октября 2020 года – 5,3%).
Кредиторская задолженность на 1 ноября 2020 года составила 216 276,2 млн рублей, из нее на просроченную задолженность приходилось 8,7% (на 1 ноября 2019 года – 5,8%, на 1 октября 2020 года – 9%).
В просроченной кредиторской задолженности 51,9% составляют долги предприятий обрабатывающих производств, 32,9% – организаций по добыче полезных ископаемых и 4,8% – организаций строительства.
Задолженность организаций по полученным кредитам и займам на 1 ноября 2020 года составила 276 169,5 млн рублей, из нее на просроченную задолженность приходилось 2,7% (на 1 ноября 2019 года – 0,3%, на 1 октября 2020 года – 2,6%).
Дебиторская задолженность на 1 ноября 2020 года составила 237 025,5 млн рублей, из нее просроченная – 8 571,3 млн рублей или 3,6% от общего объема дебиторской задолженности (на 1 ноября 2019 года – 4,7%, на 1 октября 2020 года – 3,5%).
Томскстат, 21 декабря 2020.
Доля просроченной суммарной задолженности за год выросла в два раза, доля «кредиторки» по полученным кредитам и займам – в девять раз. Наверное, могло быть и хуже, однако все это компенсировалось (и то отчасти) ожиданиями роста оборотов. С оборотами выходит не очень, и это тема для отдельного разговора.
