Все мы знаем: зачастую для понимания чего-либо это самое нужно разделить на части. Никоим образом не претендуя на глубину и всесторонность анализа, условно разделим Томскую область на две части – сушу (болота сюда же) и все остальное. На вопрос «зачем», сразу же следует дать ответ – есть мнение, что это сделали до нас. Мы же некоторым образом реконструируем этот опыт.
+ + +
Проявилось это почти сразу же после известной смены главы области, когда в оценке ситуации внутри отраслей и постановке соответствующих задач стали явно различимы два стиля.
Первый – условно «примирительный». Говоря совсем просто, им помечались вещи, лезть в которые никто особо не собирался. Оценки были очень даже унаследованы, рекомендации носили общий характер. «Есть славные традиции, накоплен большой потенциал, несмотря ни на что все неплохо, будьте поближе к реальности, чем сможем – тем обязательно подсобим».
Второй – уже сугубо деятельный, происходящий от вовлеченности. Здесь штампов и обобщений было куда меньше, приводились конкретные и весьма внушительные показатели по падению, картина обрисовывалась резко. Рекомендации заменялись императивом – восстановить объемы, воссоздать не что-то отдельное и кусками, но систему как таковую.
+ + +
Тема возрождения малой авиации и системы внутреннего воздушного сообщения губернатором Жвачкиным акцентируется регулярно и при этом с заметной эмоциональностью.
– Моя бы воля, я бы все аэропорты забрал обратно во власть. То, что сделали, передав их в частные руки, было ошибкой, потому как отдали систему жизнеобеспечения. Мы сделаем все, чтобы вернуть их обратно, вот основная задача. Мы уже предлагали «Томск Авиа» выкупить аэропорт Стрежевого, они отказались. Оказалось, что у каждого свой взгляд на развитие бизнеса.
Взгляды действительно были разными и теперь «Томск Авиа» банкрот, а ее имущество никак не могут продать с аукциона. Будет совсем показательно, если в итоге кое-кто полностью выдержит характер, дождется совсем уж захудалых цен и таки «заберет все назад». Ну и, конечно, стоит обратить внимание на тон высказывания. По-вашему, он привычен?
Сергею Жвачкину также принадлежит инициатива по возрождению системы речного транспорта, в первую очередь – пассажирского. Изначально его мысль простерлась вплоть до того, чтобы вернуть в область суда на воздушных крыльях, а томскому речному вокзалу непосредственно смысл существования. С этим тоже оказалось далеко не все гладко, хотя училище №6 (не раз отбивавшее всякие посягательства, начиная аж с 70-х) все же перепрофилировали в Техникум водного транспорта и судоходства. И если брать образование в целом, то, пожалуй, нигде более губернатор не проявил большей активности и участия.
Говорят, что шестое училище – само по себе имевшее определенную историческую ценность – было обречено. И как явление, и в силу каких-то новых норм в сфере СПО. С другой стороны, там была база по подготовке, например, монтажников РЭА. Понятно, что нечто с чем-то слили, и база уехала туда. Факт в том, что несмотря на все разговоры о приоритете сегмента радиоэлектроники, подготовка рабочих кадров для него не выделяется в отдельное направление. Видимо, сказывается переизбыток инженеров.
+ + +
Вода и воздух – стихии с приемлемым уровнем сопротивления. Здесь нет такой концентрации частных интересов, нет давно сложившихся и уходящих в туманные верха связей. Сунься в тот же лес с требованием «восстановить систему», и тебе навстречу выйдут злые дяди с телефонами на изготовке. В итоге четкой картины со сравнением уровня заготовок леса «тогда и сейчас» никто особо не приводит. В этом просто нет смысла, по крайней мере, сейчас. Да, как-то раз мельком было сказано о том, что разрушение вертикально интегрированного лесного комплекса являлось ошибкой. И все.
Вообще, деятельность фигур высокого уровня принято образно сводить к чему-то настольному. Про одних говорят, мол, люди раскладывают пасьянс. Это явно не про нас, «картинки» здесь перемещать не любят, да и хитро все чересчур, тут бы чего попроще. Для шахмат наша область тоже пока непригодна: развернуться и негде, и некем. Наш вариант – незаслуженно подзабытое домино. «Трубы/дороги» – бах, «дороги/инновации» – трах, «инновации/дикоросы» – пыбыщь. Последний ход за губернатором, он подчеркнуто аккуратно кладет на стол свое «пусто/пусто» и тихо произносит: «Всем рыба».
+ + +
К теме культивирования, добычи и переработки рыбных ресурсов в области сложилось особое отношение. Именно по отношению к рыбе было публично признано и акцентировано то, о чем применительно к другим деградировавшим отраслям в открытую не говорят вовсе. Флот сгнил, заводы по переработке почти все разрушены, люди разбежались и никому не верят, наука на обочине, показатели – нулевые, система – мертва.
В 2013 году выясняется, что нерадивые частники и разрушительные 90-е едва не загубили отрасль. Рыбы теперь вылавливается 1,7 тысяч тонн, против 5,5 тысяч в 80-е. Теперь именно этот показатель становится планкой, на которую будут ориентировать объявленную возрождаемой отрасль. Едва ли не позорным считается текущий показатель в 1,3 тысяч тонн продукции переработки. Указывается на то, что область только на 20% эксплуатирует возможности речного фонда, и это против 70% у Новосибирской области, не говоря уже о прочих. Более того, оказывается, что на переработке томской рыбы эти же самые соседи умудряются неплохо наживаться – что-то (те же ценные породы) «вчерную» идет в Нижневартовск, что-то везут в Кузбасс и т.д. Собственные заводы в массе уничтожены, чудом сохранившиеся простаивают годами или, как говорится, влачат. Основа и исток производственной цепочки – крупные рыбодобывающие предприятия – исчезли как класс. А еще есть огромная проблема с холодильным оборудованием, которому много-много лет и которого также почти что нет. Ну и, конечно, непонятен сбыт, неясно кому и в каком виде все это предлагать (а предлагать предстояло по заведомо более высоким ценам, нежели у того же нелегального заготовителя). Про то, как трудно возвращаться в сбытовые цепочки, отдельно рассказывать не стоит. Несколько позже мы просто приведем конкретный пример.
+ + +
Итак, рыба поставлена на особый счет. Здесь есть где развернуться, никто особо не мешает, вполне достижимы высокие показатели роста (сработает эффект низкой базы). Здесь можно быть полноценным руководителем, который не прячет проблем и предлагает стратегию их решения. Более того, эта стратегия уже проверена временем – это не ИноТомск. Это работало, была система, были те самые тысячи тонн.
Кроме того, тут же гуляли несколько иные, именуемые «неофициальными» показатели по вылову. А именно – искомые ~6 тысяч тонн в год. Это означало, что «в тени» уже имелось около 4 тыс тонн, их просто (в переносном, конечно, смысле) нужно было «добыть» у тех же мелких заготовителей. Что-то эти люди, как правило, вылавливают сами, большую же часть вала они выкупают у менее предприимчивых сограждан, а затем, конечно же, реализуют. И если большую часть таких промысловиков удастся переманить на «светлую сторону», то показатели более чем удвоятся еще до развертывания полноценной рыбохозяйственной системы. А там – и вовсе попрет.
Как ни крути, но это был шанс.
Продолжение следует
