В апреле этого года Иван Кляйн выступал перед депутатами городской думы с ежегодным отчетом о своей работе. Отчет глав чего-либо перед депутатами уже давно превратился в нечто вроде судейской мантии – на общую функциональность системы не влияет никак, но к неким принципам все же отсылает. Даже в поселениях, где мэра избирают так называемые «мундепы» – а прямые выборы сохранились в штучном количестве российских городов – отчет как политический жанр давно превратился в полупустую формальность.
Кто-то открывает водоразборные колонки, прочие – «запускают в эксплуатацию» расписанные именами благодетелей элементы детских площадок. И все в рамках реального уровня полномочий, то бишь того самого мандата. О чем тут спорить, да еще и на людях? Даже пара-тройка осторожных вопросов лоббистского характера была тут же эмоционально отправлены обратно, и все это при полном непротивлении интересантов. Мэр открывал предвыборную кампанию, то есть озвучивал некие планы, и вклиниться в эту озвучку «агентам стороннего капитала» попросту не дал. Депутаты же не спросили мэра о важных вещах, обозначенных в выступлении градоначальника.
Фото — Администрация Томска.
– Мы готовы к развитию и ставим перед собой конкретные цели. Томск должен стать в грядущую пятилетку лучшим городом Сибири и войти в десятку лучших в России. Для этого необходимо четкое понимание направлений его дальнейшего развития.
Мэр Томска Иван Кляйн, отчет перед депутатами городской думы, апрель 2018 года.
«Я не устал и я прихожу», как оно есть. Вот тут бы, казалось, и поинтересоваться конкретикой – раз формат мероприятия подразумевает именно что подотчетность мэра прочим народным избранникам. Что в данном контексте означает слово лучший? Почему именно в десятку и кого конкретно вы при этом собираетесь оставить за ее пределами? Где вы видели список «лучших десяти городов России» образца, скажем, 2017 года? Какой город и на каких основаниях является лучшим городом Сибири прямо сейчас? На каком месте – и опять же почему – в этом рейтинге сейчас находится Томск?
Это – самые естественные вопросы о системе координат, в которой мэр обещает реализовывать свои управленческие таланты в ближайшие пять лет. Жилые дома, к примеру, строят исходя из СНиП, прочих отраслевых нормативов, имеющихся средств и материалов, а также амбиций, опирающихся на уже имеющийся в отрасли опыт. Это и есть общая система координат, рамок и возможностей. В данном случае ничего подобного или аналогичного мэр не обозначил.
Вместо некоей непротиворечивой системы координат городу предложили три основных вектора развития.
Первый устремлен в направлении развития транспортной инфраструктуры. Многоуровневые парковки в «местах скопления людей», новые развязки, капитальный ремонт коммунального моста, улучшение доступности южных районов города (прежде всего – отсеченных железнодорожной веткой), ежегодный ремонт не менее 500 тыс кв. км полотна внутригородской дорожной сети. Плюс – маршруты общественного транспорта в новые районы и обновление парка муниципального электротранспорта (потребность заявлена в объеме 180 новых троллейбусов и трамваев). Отдельным пунктом, кстати, обозначена многоуровневая развязка на Транспортной площади – пока только в виде необходимости начала проектных работ и поиска федерального софинансирования на эти цели.
Позволит ли это все – даже будучи полностью выполненным в ближайшие пять лет – обойти тот же Новокузнецк? Ну а с другой стороны, отстояв в новосибирских пробках хотя бы пару дней, многие уже прямо сейчас согласны считать томские транспортные реалии чем-то весьма пристойным. Так с кем мы здесь тягаемся? И надо ли вообще ориентироваться в этом вопросе на кого-то другого? И вообще, если тот же Новосибирск все-таки построит четвертый мост через Обь – а все к этому и идет – то даже в официальных рейтингах развития транспортной инфраструктуры к нему будет не подобраться (см. историю с Бугринским мостом и Северным обходом). Да тот же Омск может достроить вторую станцию своего легендарного метрополитена и, тем самым, сразу вдвое увеличить профильные показатели.
Вторым вектором обозначено развитие коммунальной инфраструктуры, В первую очередь, речь идет об областной в общем-то программе газификации так называемых «присоединенных территорий». Проблема здесь заключается в том, что нужных для софинансирования денег нет ни у области, ни у города, ни у томичей. А «в одного» тянуть этот убыточный для него проект обедневший «Газпром» не намерен.
Да и вообще, как уже было сказано, проекты газификации ведутся на уровне региональной власти, дело муниципалитетов здесь – давать небольшие деньги (зачастую подаренные им региональным бюджетом) и копить долги за потребленный газ. Долги растут, «Газпром» начинает волноваться, региональный бюджет дарит новую порцию денег и очередное замечание муниципальным властям, карусель делает еще один виток.
Так вот, на уровне регионов в одном только Красноярске на газификацию запланировано потратить к 2023 году от 40 до 80 млрд рублей. В городе плохо с воздухом, крупные промпредприятия производят самый настоящий смог, да и местные коммунальные ТЭЦ от них не отстают. Люди выходят на митинги, активно пишут в соцсетях, причем занимаются этим заметно активнее нынешних томичей. Губернатор – теперь уже без приставки и.о. – вынужден закладывать под цели газификации большие, хотя пока еще и виртуальные деньги. Впрочем, реальных «длинных» денег на газификацию городов и сел в Сибири нет, наверное, ни у кого. Все ограничивается той же бумагой и программными заверениями.
Алтайский край в этом году намеревается потратить на газификацию более 2 млрд рублей. Относительно населенный аграрный край не город, скажут некоторые. Да и эти 2 млрд будут взяты из разных источников. Штука же заключается в том, что в прошлом году этот показатель был равен 1,3 млрд рублей, и «нарастили» его именно за счет средств «Газпрома». В Томской области «Газпром» намерен потратить на эти цели до 6,6 млрд рублей до 2021 года – соглашение было подписано в сентябре прошлого года. Значительная часть средств при этом должна пойти на создание инфраструктуры для Асино, Итатки и Шегарского района.
Опережением отчего-то не пахнет и здесь. И это даже если не задаваться самым естественным, казалось бы, вопросом – а что кардинального для развития города даст газификация формально присоединенного к нему частного сектора? Да, это нужное и даже необходимое дело, но прорыв по отношению к прочим сибирским городам, в чем он? Вот газифицируют Рубцовск – а планы такие есть – и что? Он станет «лучше» Томска или Абакана?
– Также необходимо завершить строительство очистных сооружений в Тимирязево, реконструировать котельную на улице Водяной или как альтернативу рассмотреть строительство тепломагистрали номер 6. Необходимо построить станцию водоподготовки в деревне Лоскутово, провести сети централизованного водоснабжения до поселков Светлый, Спутник, Просторный, Наука.
В ближайшей перспективе предстоит строительство мусоросортировочного завода. А еще, начиная с этого года, мы должны создать для людей возможность раздельного сбора мусора. Городу необходимо обновлять парк спецтехники и вкладывать в это нужно ежегодно 100-120 млн рублей, чтобы за 5 лет обновить 170 единиц техники. Это позволит нам постоянно содержать город в порядке и предотвратить возможные ЧС связанные с погодными условиями.
Мэр Томска Иван Кляйн, отчет перед депутатами городской думы, апрель 2018 года.
С непредсказуемостью вопросов теплоснабжения Кляйн столкнулся прямо перед выборами, когда внезапно выяснилось, что в государственной (принадлежит СО РАН) сервисной компании годами копились финансовые проблемы. Владельцы многострадальнейшей котельной на улице Водяной прямо перед началом отопительного сезона заявили о том, что хотят расторгнуть договор аренды с «ТомскРТС», главным поставщиком тепла в городе. Владельцев не устроила крайне низкая ставка аренды, и в это довольно просто поверить – в иных случаях подобные демарши просто немыслимы. В ту же строку ложится эпопея с мусоросортировочным заводом, неоконченная и беспощадная в своей невразумительности.
