Фото pixabay.com
В давние времена, когда люди – очевидно за неимением мемов – все еще пользовались анекдотами, одним из главных шаблонов для творчества служил фильм про Штирлица. Герои этих анекдотов – от крупных военных преступников до пылких румынских разведчиц – раз за разом сталкивались с парадоксальностью окружающего мира и собственного мышления.
Штирлиц возвращался в измученный бомбежками апрельский Берлин и вдруг увидел Мюллера, отчаянно «голосующего» на обочине.
«Если остановиться сейчас, он спросит меня, где я был, а к этому разговору я пока не готов», – подумал Штирлиц и прибавил газу.
Через несколько минут он снова увидел Мюллера в той же позе и в точности повторил свои мысли и действия. Застав группенфюрера на обочине в пятый раз Штирлиц решил выжать из машины максимум.
«Издевается», – подумал Мюллер.
«Кольцевая», – догадался Штирлиц.
В закольцованности и повторяемости окружающей нас реальности иногда действительно трудно понять, где здесь «объективно замкнувшийся цикл», а где обыкновенное издевательство (как минимум над здравым смыслом и сопутствующими ему вещами).
Мы – мягко и незаметно – снова вернулись на «трек высокой инфляции», соскакиванию с которого было посвящено немалое количество скудных на доступные деньги лет. По итогам ноября уровень годовой (то есть к ноябрю 2020-го) инфляции в Томской области достиг 7,9% – к слову говоря, в потребительском секторе ровно тот же показатель был зафиксирован у нас в 2010 году.
То есть вернуться в 2010-й по некоторым другим параметрам было бы весьма неплохо, однако пока на нашу долю выпал только «инфляционный Мюллер». И это, судя по всему, снова отнюдь не на один год – по крайней мере, так называемые монетарные власти настроены именно подобающим образом.
Ввод жилья в многоквартирных домах внутри городской черты Томска сократился до многолетнего минимума – некоторые аксакалы доходят до того, что поминают первую половину 90-х и предрекают «новую зачистку деревянной застройки в центре».
Мэрия города окончательно превратилась в «сельскохозяйственную машину по посадке служащих». Ее внутренняя закольцованность описывается вполне классической триадой: устроился, побыл, в тюрьму. Оставшихся в строю жалеют и считают настоящими самураями, при этом саму мэрию называют едва ли не последним местом, в которое стоит трудоустраиваться.
Проклятая и забытая Левобережная дорога вдруг снова превратилась в значимый объект, позволяющий уменьшить транзит через центр Томска, разгрузить сразу несколько забитых пробками мест и освоить территории этого самого левого берега. А третий мост через Томь – не канатный и даже не миниатюрно-беспилотный – превратился из блажи отдельных популистов в продиктованную временем необходимость.
Кроме того, кольцевой маршрут может проделать проект «современного Томска на левом берегу Томи». Напомним, что на втором этапе нечто современное и затейливое планировалось строить как раз у Курьи. Затем начинание обросло потребностями в общежитиях и было перенесено чуть севернее, однако после получения одобрения со стороны федерации (не из-за, а после – хотя так даже затейливее) официально переехал на неопределенные муниципальные земли. При этом подходящий по площади участок есть как раз-таки у Курьи.
Впрочем, совсем не исключено, что Штирлиц сделает еще один круг, и проект вернется на земли, принадлежащие «Карьероуправлению». При этом в дальней перспективе существует вероятность возвращения к первому этапу – то есть проекту отвоевывания у Томи земель на правом берегу. Может, кто и забыл, но он вполне существовал и даже обсуждался в тех же самых серьезных тонах. Так вот, исходя из всего этого, и канатную дорогу также стоит делать кольцевой, чтобы она охватывала все потенциальные места возникновения или же миграции кампуса (его тоже можно сделать кочевым).
По совсем короткому в части радиуса кругу продолжают бегать вангователи, так или иначе ущемленные нынешним губернатором. В один день его отставка представляется уже совсем решенным делом, утвержденным ведущими патефон-каналами. На следующие сутки выясняется, что нас ждет еще как минимум пять лет крепкого хозяйствования, поэтому каждый уважающий себя пастор Шлаг должен иметь комплект хорошо смазанных лыж.
Ну и самым главным кольцом, из которого нам так и не удалось вырваться в уходящем 2021 году, стали процессы, связанные с пандемией и противовирусными мероприятиями. Некоторые наши руководители прямо говорят о том, что буквально все были уверены в победе над вирусом к осени нынешнего года. В итоге мы имеем то, что имеем, а выход из коронакризиса снова откладывается как минимум на год.
Что здесь можно посоветовать? Мировая культура последних десятилетий рекомендует преодолевать подобное тремя основными способами. Во-первых, проклятие кольца можно разрушить с помощью магии, везения и сброда с волосатыми ногами. Во-вторых, вселенная задабривается непрерывным самосовершенствованием и вниманием к каждой проживаемой секунде – именно тогда день сурка сменяется на нечто, в котором уже не нужно постоянно просыпаться в шесть утра. Ну и в третьих, можно просто подождать, совсем как Мюллер на обочине, или же Штирлиц в салоне казенного «немца».
Мы сердечно поздравляем вас с наступающим новым годом и желаем размыкания большей части замкнутых колец – без этого новогодний праздник и в самом деле теряет свой изначальный смысл.
***
Штирлиц, поеживаясь от смертельно надоевшего сибирского холода, вышел к устью незамерзающей речки и двум зданиям в стиле брежневского минимализма.
– Ушайка! – раздраженно воскликнул он с неискоренимым берлинским акцентом и потряс в воздухе посиневшими кулаками.
– Никакая мы тебе не шайка, – отозвались граждане в черных полупальто. – У нас контракт и выслуга лет. И пенсию ты будешь требовать в своем Берлине по месту последнего трудоустройства, миллион раз уже об этом говорили.
