«Не в первый раз»

Томские предприниматели и управленцы о специфике прохождения через коронакризис.

Компании:

В ходе обсуждения итогов первого полугодия новой реальности приглашенные нами спикеры поделились опытом принятия антикризисных решений.

Марина Фещенко, директор филиала МТС в Томской области

– Как представители телекоммуникационной отрасли мы, наверное, пострадали меньше многих других. Все-таки связь является одной из неотъемлемых составляющих жизни современного человека, поэтому и отказываться от нее, конечно же, никто стал. К примеру, дата-трафик начал прирастать с двадцатых чисел марта – люди перешли на домашний режим, многих перевели на удаленный формат работы, соответственно в некоторые месяцы прирост объема трафика достигал 60%. С другой стороны, из-за ограничений на выезд резко сократились доходы от роуминга, то есть увеличение дата-трафика помогло компенсировать эти потери.

Также мы столкнулись с тем, что малый и средний бизнес, попавший под ограничения, был вынужден развивать сервисы курьерской доставки. В итоге спрос на мобильный сервис, позволяющий отслеживать перемещения сотрудников и управлять логистикой, увеличился на 30%.

Кроме того, заметно выросла потребность облачных решения. Например, во время пандемии объем данных, хранимых томскими компаниями в облачном провайдере #CloudMTS вырос в 5 раз. Исходя из этого можно сделать вывод о том, что жизнь в регионе стремительно переходит в онлайн.

Если говорить о том, с чем нам пришлось столкнуться уже внутри самой компании, то это, в первую очередь, необходимость оперативного перевода сотрудников на удаленный режим работы. В нашем случае переход всех сотрудников на домашний режим занял буквально четыре дня.

Технических проблем тут не возникло, моя основная задача заключалась в том, чтобы поддерживать связь с коллективом – все-таки на «удаленке» есть риск того, что кто-нибудь выпадет из процесса или потеряет мотивацию. Могу поделиться тем, что в итоге у нас даже выросла производительность сотрудников (хотя бы потому, что из процесса исчезли пяти или десятиминутные перерывы на общение по различным поводам).

Развивая тему «удаленки», хотелось бы отметить, что уже в мае мы начали фиксировать запросы – в том числе от многих томских компаний – по поводу организации качественной удаленной связи. То есть клиентам необходимо было выстроить стабильное и надежное общение с большим количеством точек – к примеру, мы организовывали видеосвязь для проведения масштабных мероприятий томских вузов.

С точки зрения каких-то опасений меня, как руководителя, прежде всего, интересовало психологическое состояние коллектива, причем первая же неделя показала, что на поверхность вышли такие скиллы, как гибкость и адаптивность. Жестким я могу назвать период с 18 по 30 марта – когда общество только училось жить в новой реальности и многим было трудно адаптироваться к внешней нестабильности. По факту МТС в Томске отлично справился с этим периодом, и я могу сказать, что пандемия открыла в наших сотрудниках качества, позволяющие быстро реагировать на событие и при этом достигать нужного результата.

С точки зрения перспектив нам всем не хочется второй волны, но вместе с тем мы уже готовы к различным вариантам развития ситуации. Понятно, что тенденция по уходу в онлайн будет только крепнуть. Интернет вещей, большие скорости передачи данных, растущие объемы трафика – все идет именно к этому. И запуск нами пилотной зоны 5G в Томске, состоявшийся 20 августа, тоже именно про это. Технологии «пятого» поколения способствуют развитию науки и высокотехнологичного производства – сеть в Томске мы запустили на базе ТУСУРа и «Микрана», расширив возможности ученых и разработчиков по созданию и тестированию отечественных разработок в области 5G. Эта же технология делает бизнес эффективнее, а качество жизни – выше.

Елена Пуговкина, директор и учредитель компании «Деловые связи»

– Для начала немного о самой компании. Мы предлагаем свою помощь предпринимателям Томска уже более десяти лет, если конкретно – оказываем им бухгалтерские и юридические услуги. Случилось так, что бизнес я создала в 2008 году, поэтому очередной кризис меня не напугал.

Основные статьи моих затрат это заработная плата, налоги и аренда. Кроме того, есть текущие обязательства перед поставщиками, однако они не очень большие, поэтому в первую очередь мы озаботились оптимизацией налогов (это шутка).

Ну а если серьезно, то оценив ситуацию в целом, я поняла, что клиенты от меня не уйдут – дело в том, что отчетность необходимо сдавать в любом случае, даже если она нулевая. Затем, оценив все риски по доходам и расходам, я решила сохранить в максимально возможном размере штат компании. Мы провели собрание и сошлись на том, что для этого нужно временно отказаться от ряда надбавок.

Уже в процессе стало понятно, что к нам на обслуживание могут перейти компании, решившие сократить бухгалтеров (причина тому тоже довольно проста – абонентское обслуживание сегодня обходится заметно дешевле). В итоге примерно так все и вышло.

Оборот нашей компании пострадал незначительно, однако из данных по клиентам можно сказать, что довольно жестко пострадали пищевики, строители, турфирмы, таксисты, а также закрытые на карантин предприятия сферы услуг. Для многих из них мы получали субсидии, и за это нужно сказать большое спасибо государству – эти две субсидии (на возмещение затрат по оплате труда и на дезинфекцию) были действительно простыми и понятными. Не повезло тем, у кого была неразбериха в части ОКВЭД, то есть налоговая не рассматривала частные случаи, и если основной классификатор не соответствовал действительности, то и субсидия уже не выдавалась. Но, повторюсь, это была самая понятная, технически простая и потому действенная мера поддержка со стороны государства.

Поэтому мне хотелось бы обратиться к представителям государственной власти со следующей просьбой: сделайте меры поддержки предпринимателей простыми и понятными. К примеру, функционирует такой инструмент как поддержка через банки – дескать, мы берем кредит под 2%, сохраняем численность сотрудников и нам прощают долг. Так вот, в реальности эта схема людям непонятна, и лично мне постоянно задают один и тот же вопрос (причем интересуются этим как собственники бизнеса, так и опытные бухгалтеры) о том, возместят им эти деньги или нет. И ответа на него у меня, разумеется, нет – просто потому, что четкие критерии такого возврата нигде не прописаны. Есть сотрудники, которые находятся в декрете, сотрудники которые в отпусках и на больничных. Сохранить штат по численности, это одно из условий получения поддержки, но есть еще условие о минимальной оплате труда на одну единицу штата, как она будет считаться – этих разъяснений нигде нет.

Многие компании уже взяли подобные кредиты, и если решение – принятое позже и задним числом – будет не в их пользу, то это может привести к коллапсу. Вот, например, компания с большим штатом взяла кредит соответствующего размера, при этом отдать его нужно за три месяца. А если у вас нет доходов (они ведь упали, это тоже не секрет) возникает вопрос о том, где взять такие деньги в такие сроки? То есть мера достаточно коварная, и в дальнейшем хотелось бы большей прозрачности в этом вопросе.

Александр Фадеев, проректор по цифровизации Томского политехнического университета

– Я расскажу о вызовах, вставших перед университетом в условиях пандемии и борьбы с распространением вируса.

Если говорить именно про образование, то нужно учесть, что ТПУ это инженерный вуз. И те глубокие навыки, которые свойственны инженерам, приобретаются исключительно на практике – обучающиеся должны работать в лабораториях, ставить опыты и проводить эксперименты. То есть мы не можем выпустить специалиста, отвечающего за безопасность на АЭС, который при этом не имеет опыта работы с реактором. Разумеется, недостаток доступа к лабораториям отчасти компенсировался использованием виртуальных тренажеров, и об этом я расскажу немного позже.

Второй значимый для системы вызов заключается в отсутствии общения. Студенты не общаются между собой и со своим наставником, что, конечно же, занижает и без того низкое качество общения современной молодежи.

Вместе с тем мы наблюдаем такое интересное явление как рост виртуальной академической мобильности. То есть студенты ТПУ начали обучаться с помощью сторонних онлайн-курсов, в то время как студенты других вузов пришли к нам. Появилось нечто вроде перекрестного опыления между образовательными элементами разных организаций.

Еще один вызов заключается в открытости учебных материалов – выяснилось, что не все преподаватели готовы показать их миру через «утечки» в ходе онлайн-занятий. Часть подобных страхов связана с тем, что материал действительно является уникальным, и его авторы не хотят, чтобы им воспользовался кто-то другой. Вместе с тем, попадаются материалы невысокого качества, соответственно преподаватели опасаются того, что у них могут возникнуть определенные проблемы.

Затем целой волной покатились вызовы дистанционных экзаменов, защиты дипломов и диссертаций. Очень большие страхи тревоги были связаны с приемной кампанией – главная ее особенность в этом году заключается в том, что подача документов осуществляется исключительно в формате онлайн. То есть раньше мы позволяли подавать заявление через наши сайты, однако в конце концов абитуриент все равно приезжал в Томск, и мы принимали документы из рук в руки. Теперь этого нет, все проходит в дистанционном режиме.

Кроме того, мы «потеряли» выездные приемные комиссии, которые ездили по городам и селам, агитируя за университет. К тому же по известным причинам сместились сроки сдачи ЕГЭ и зачисления – то есть риски того, что мы не начнем обучение 1 сентября, были очень высоки.

Теперь немного об университетских рисках в сфере научных исследований и инноваций. Первый и главный заключается в ограничении мобильности. В результате ученые (как наши, так и те, кто планировал поработать в Томске) не могут выехать на место проведения запланированных экспериментов, соответственно нарушаются сроки исполнения различных договоров и грантов.

Второе – ограничения на доступ к оборудованию. Когда наши студенты и аспиранты столкнулись с таким запретом, возникло огромное количество вопросов по поводу того, каким образом они должны выполнять научные исследования.

Третье – сложность согласования документов. Сегодня коллеги уже упоминали, что раньше все мы заключали договоры лицом к лицу, и от этапа проведения очных переговоров во многом зависело качество самого договора. Сегодня мы вынуждены переходить в онлайн, однако здесь не всегда есть возможность осуществления таких договоренностей. Кроме того, в этом формате невозможно осуществлять сдачу НИОКР, особенно если заказчик связан с военной сферой.

Говоря о том, оправдались ли имевшиеся опасения, начать следует с проблемы дистанта. Для образовательной сферы в целом был актуален страх по поводу того, что преподаватели (особенно возрастные) могут не справиться с дистанционными технологиями. И здесь можно с уверенностью сказать, что в ТПУ эта проблема не возникла. Тому есть несколько причин, одна из них заключается в том, что университет делал ставку на развитие дистанционных технологий задолго до прихода вируса. Мы очень сильно поддерживали заочную форму обучения, которая несколько лет назад уже перешла на интернет-технологии. Соответственно, большая часть преподавателей имела серьезный опыт работы с дистанционными системами.

Да, нам пришлось переделать систему расписаний, удаленных доступов, мы активизировали онлайн-курсы и перезапустили систему видеоконференцсвязи. При этом в общем и целом мы сохранили весь учебный процесс.

Как я уже упоминал, очень большой вызов был связан с ограничениями, наложенными на практическую часть образовательного процесса. То есть перед нами встал вопрос о том, можно ли дистанционно работать в лабораториях и на экспериментальных установках, проводить исследования и так далее. Оказалось, что частично – с помощью VR-тренажеров и симуляторов – это возможно. Однако по сути подобные технологии  уместны на этапе подготовки, в конечном счете обучающийся должен отточить навыки на настоящем оборудовании. В итоге часть лабораторных занятий мы перенесли на более поздние периоды, поэтому сегодня этот риск сохраняет свою актуальность.

Все это усугубляется тем, что из-за пандемии в Томск не может приехать почти треть иностранных студентов ТПУ. Соответственно те занятия, которые они должны выполнять на лабораторных установках, также переносятся на поздние сроки. При этом всем нам понятно, что сдвигать их до бесконечности нельзя, поэтому в университете внедряется гибридная форма обучения – в лабораториях устанавливаются дополнительные веб-камеры, мы подключаем к работе студентов-напарников (один работает, другой наблюдает за ним в удаленном режиме) и так далее.

Что же касается потенциальной нехватки кадров, то мы, к своему удивлению, открыли немалый кадровый ресурс в студенческой среде. К примеру, Минобрнауки РФ организовало биржу труда для томских студентов, в результате многие из них все лето проработали в университете на различных вспомогательных должностях

Александр Беляев, руководитель Группы компаний ТИСК

– Основным направлением нашей деятельности является разработка общераспространенных полезных ископаемых. Вместе с тем, в 2020 году ГК ТИСК запустила проект по строительству микрорайона малоэтажной застройки на Синем Утесе – новый район с новым для области подходом к загородной жизни называется «Заповедный». То есть сегодня я буду говорить об опыте прохождения через нынешний кризис с точки зрения застройщика и девелопера, инициировавшего достаточно крупный по меркам нашего региона проект.

Начать нужно с того, что самый первый этап этого кризиса совпал со стартом работ на площадке. Развивать что-то в подобных условиях, конечно же, весьма «интересно», однако для нас ситуация с ограничительными мерами обернулась рядом позитивных моментов.

Например, вышло так, что люди посидели дома и в полной мере оценили недостатки жизни в городских многоквартирниках. К тому же на многих давила неопределенность по поводу того, что будет завтра – а вдруг все опять закроют, резко вырастут цены, в городе начнется настоящая эпидемия и так далее. Таким образом мы действительно угадали с продуктом и получили стимуляцию спроса на ближайшие пять лет.

Самым болезненным проявлением этого кризиса стала паника – в первую очередь, внутри компании. Я, наверное, всю жизнь буду помнить то, как в момент введения ограничительных мер наш финансовый директор весьма напряженно отсидела планерку, а затем буквально побежала спасать свою семью. Кроме того, паника затронула наших партнеров из числа поставщиков. Как известно, строительство требует большого количества металла в виде арматуры, цемента и прочих стройматериалов. Так вот, после обрушения рынков основные региональные поставщики полностью обрубили все схемы, изначально работавшие с отсрочкой платежа на 90 дней. Во-вторых, начали скакать цены – то есть актуальными они были только на текущий момент, что с ними будет завтра, никто не знал.

И здесь я могу отметить, что кризис действительно закаляет. Да, где-то пришлось в экстренном порядке находить дополнительные оборотные средства, однако в итоге мы имеем строящийся поселок с очень активным спросом. В среднем речь идет о десяти клиентах в месяц – для Томской области и конкретно для нашего сегмента это достаточно большой показатель. Скажем, для крупной строительной компании десять клиентов действительно могут быть мелочью, для нас – явно нет, при этом у нас и чек, как правило, выше, чем у коллег по цеху.

И еще один момент. Сегодня я услышал здесь мысль, которую мы уже успели реализовать – в работу компании включен корпоративный психолог. Мы учим людей общаться как внутри коллектива, так и в пространстве новой реальности: взять тех же клиентов, у них ведь тоже что-то поменялось в плане психологии и точек принятия решений.

Если подводить итог, то именно по нашему направлению проблемы есть, но мы, как уже было сказано коллегами, переживаем не первый кризис. Только для меня он уже третий, значит переживем и четвертый. Тем более, что по итогам сентября проект выходит на более-менее планируемую деятельность с прогнозируемым бюджетом в горизонте следующего года.

Компании:

Читайте также: